Page 82 - Созвездие БелГУ_9_2024_А_

У кого отцы вернулись – тем полегче чуть жилось. Мужик есть
мужик. А Маше самой и за мужика приходилось быть, и за бабу.
Закалила жизнь, огрубила весёлую девочку. Да так, что уже
к тридцати годам можно было гвозди из неё делать, а в родном
колхозе называли её уважительно по имени-отчеству. А она
воспитала в себе с детства привычку во всём блюсти строгий
порядок. И чем взрослее становилась Мария Ивановна, тем
моложе и моложе, казалось, становился на чёрно-белом фото отец.
И в какой-то момент она поняла, что в свои двадцать пять старше
него, ушедшего на фронт в двадцать с небольшим лет…
А жизнь действительно год от года становилась лучше. И Мария
Ивановна становилась крепче. Умела так глянуть на человека, что
температура вокруг понижалась. Приехал к ним как-то на работы
в колхоз шутник, весёлый да озорной. Пытался и над красавицей
Марией пошутить. Да таким взглядом его девушка окатила
презрительным, что не она – он пошлой своей шутки смутился
да покраснел, как пацан малолетний. А Мария Ивановна жила
по строго заведённому порядку: с утра по хозяйству управиться,
детей в школу собрать, да самой на работу бежать в родной колхоз.
А вечером опять хлопоты. И так за годом год. До самой пенсии.
И на пенсии опять порядок завела. Подъём, хлопоты
по хозяйству, приготовление еды, телевизор. А детей она
в строгости держала, чтоб не разбаловались. И дети выросли
хорошими. В селе не остались, в город подались, зато отучились,
хорошие работы получили. И внукам спуску не давала, когда
привозили их к бабе Маше. А тут вдруг случай произошёл. К ним
на хутор приехали солдатики молоденькие. И глава сельского
поселения сказала, что ребята приехали «из-за ленточки», то есть
с фронта. Увидела их баба Маша и дрогнуло стальное сердце. Были
ребята измятые, пыльные, уставшие. И лишь глаза их смотрели
на женщин чуть грустно и виновато. Баба Маша кинулась домой,
схватила кастрюлю с борщом, благо, только-только сварила,
и пошла к мальчишкам, покормить их с дороги. А те – вежливые,
скромные, ещё и отказывались.
– Не съедите – сковородкой огрею! – пообещала баба Маша.
Ребята переглянулись и засмеялись вдруг весело. И будто
спало напряжение. Сели за стол, придвинули тарелки. А баба
Маша смотрела, как ходят под кожей кадыки, как наклоняются
СОЗВЕЗДИЕ БелГУ над тарелками ребята, боясь хоть каплю пролить, и волна нежности
поднималась в её душе.
Так и повелось с тех пор. Каждое утро баба Маша вставала
ни свет ни заря и варила борщ или суп, пекла пирожки и несла
По волнам прозы солдатикам. Всех пятерых уже по именам знала: Ваня, Андрюша,
Егор, Артём и Магомед. Заходила по-хозяйски к ним и начинала
накрывать на стол. Ребята скромно отказывались, а баба Маша
80 вновь хмурила брови: