«Церковный Устав: различные аспекты понимания»

Есть мнение, что церковный устав – вещь застывшая, что приходская община находится «в плену» средневекового устава. Высказывалась точка зрения, что нужен новый церковный устав, который отвечает некоторым современным нормам. И Православная Церковь благодаря своему консерватизму не даёт этого сделать. Но так ли это? Так ли необходимо что-либо менять, является ли это жизненно необходимой потребностью?

Например, люди, которые выступали, за перевод службы на русский язык признавали, что эта служба на русском языке звучит несколько искривлено, и режет слух, как священнику, так и прихожанам. Будет больше пользы, если для прихожан будут читать толкования псалмов, например, после проповеди. Но радикальная постановка подобных вопросов может привести к расколу в Церкви.

Многие попытки изменить что-либо провалились, в связи с тем, что не были востребованы: основной массе было безразлично. Служить по-старому было привычнее, чем по-новому. Соответственно, изменения не нужны так сильно.

Также высказывалось мнение, о необходимости сократить службу, например, с двух часов до одного. Иногда это подкрепляют словами о том, что человек не всегда может быть на службе по два часа, потому, что у него плохое или подавленное настроение. Но литургия не рассчитана на то, чтобы учитывать чувственные колебания людей. Устав исполняется вне зависимости от настроения людей. То, что мы имеем сейчас, складывалось более тысячелетия, а мода на что-то быстро уходит. На всех приходах служат приблизительно одинаково.

Любые изменения нужно делать очень осторожно и в «экспериментальном режиме». Ведь если соберётся богослужебная комиссия, и, приняв решение об изменениях устава, разошлёт приказ по приходам, то возникнут приходы, которые не примут эти изменения.

Следует обратить внимание на факт существования ряда местных традиций, которые могут быть не прописаны в уставе. Это абсолютно ничего не значащие вещи, которые не имеют в себе ни отступления, ни тем более ничего греховного. Нужно сказать, что есть некоторые моменты, которые не вписываются в формат устава, но и не противоречат ему. Например, один священник поёт долго, тянет ноты, а другой быстрее. Соответственно, служба может быть длиннее или короче, хотя вычитали всё, что нужно, соблюдая устав.

Устав по-церковнославянски, или Типикон по-гречески, отражает многовековой опыт молитвенной жизни Церкви. Характерным и показательным аспектом «проблемы Устава» нужно признать открытое расхождение между ним и богослужебной жизнью Церкви, теорией и практикой.

За проблемой объема и содержания устава стоит проблема его смысла, его внутренней «логики». В результате описанного положения в Церкви наметились два подхода к Уставу.

Для одних все, что напечатано в Типиконе, есть абсолютный и непреложный закон, и вопрос о пересмотре устава или необъятного литургического материала, содержащегося в «Минеях» и «Октоихах», при этом подходе провозглашается ересью и модернизмом. Поскольку же исполнить устав во всей целости и полноте невозможно, решающими в конечном итоге оказываются личный вкус, местное предание, привычка — то есть причины случайные. Например, чтение кафизм (псалмов), сводится к нескольким стихам, но взятым из разных псалмов, дабы обозначать деление каждой кафизмы на «славы», и пение канона - к двум тропарям, взятым из разных канонов — для обозначения правил об их сочетании.

Второй подход, более распространенный, определяется, в сущности, безразличием к структуре богослужения, к уставу как таковому. Устав не отрицается принципиально. Но он остается всего лишь, как некий фон, позволяющий особенно выпукло и эффектно выделить и исполнить» наиболее «популярные» моменты богослужения. Но сами эти моменты постепенно теряют связь со структурой службы, оказываются как бы самоцелью. Именно здесь можно особенно отчетливо проследить несомненный кризис церковного пения — некогда важнейшего элемента литургической структуры, но который все больше отрывается от целостного замысла богослужения, от его структуры.

Именно в этих двух подходах проблема устава раскрывается в своем духовном и богословском значении. В церковном обществе создалось убеждение, что «устав» не требует понимания. Он оказывается мертвой буквой, которой нужно следовать, не рассуждая, или можно пренебрегать в силу ее омертвения, выбирая то, что нравится или способно «воздействовать» на людей.

Здесь уместно спросить: соответствует ли та кое понятие устава богослужению «в Духе и Истине», которое совершает Церковь, царское священство, род избран, Тело Христово? Это и есть основная и настоящая проблема устава, т.к., с одной стороны, все литургическое предание Церкви свидетельствует, что устав составляет ее неотъемлемую часть и что идеи порядка, структуры соприродны самой идее богослужения. Даже сами нарушения устава стремятся сами стать «уставом», нормой. С другой стороны, устав не может быть ни законом, требующим слепого подчинения букве, ни добрым обычаем, исполнять который нужно лишь в меру его соответствия «современным запросам» или вкусу молящихся. В уставе, напротив, должен быть заключен смысл литургической жизни Церкви. Оторванный от этого смысла, он превращается в мертвый и бессмысленный «закон», а оторванный от богослужебной практики, он отдает её на произвол обычаям, вкусам и капризам эпохи, делает ее выражением всего этого, а не Церкви в ее духовном и вечном призвании.

Необходимо помнить, что отношение писаных уставов к богослужению аналогично отношению канонов к церковному строю. Как каноны не создают Церкви и не определяют ее структуры, а ограждают, выявляют, уточняют эту структуру, так и писаный устав не столько определяет закон богослужения, сколько применяет его к тем или иным нуждам, он предполагает наличие этого закона, «общей части». Нахождение, изложение и объяснение этой «общей части» и составляет проблему устава. Необходимо: выяснить, какую основную структуру богослужения выявляют и фиксируют современные уставы и вся совокупность правил, регулирующих литургическую жизнь Церкви; определить основные линии устава богослужения, раскрыть предполагаемый им строй или структуру богослужения. Нельзя забывать об истории устава и о его смысле.

Следовательно, основная задача – за правилами и указаниями найти тот настоящий Устав, который являет собой неизменный принцип, живую норму, «логос» богослужения в его целом.